Эй, эйЭй, эйЭй!
Жил был на свете один паренёкС виду нормальный, вроде бы всё ок (Окей)Но капнуть глубже – выгребная ямаУважение и достоинство закопаны заживоОу да-да, такой весь крутойНо на самом деле обычный broke boyДля себя он мужик, но любитель абъюзаВесь такой защитник разбитого союза (Ха-ха)
Манипулятор, манипуляторТакой весь опасный, типо аллигатор (У)Но парень, запомни, тут идёт охотаНа всех крокодилов у Данди есть винтовкаТебя подстрелить не нужно усилий (А)Ты такой же lame, как демократия в РоссииЧе ты там вякнул, я не услышалНу что ж дадим слово этой мыши
Есть бывшая не дам ей житьЛично для меня — в этом смысл жизниБуду следить, каждый день доставатьИспортил настроение? Мне так плевать (Ха-ха-ха-ха)Я тебя так люблю, детка, подумайНужен ли тебе парень из той тусы (Нет)Может разбить ебло ему в щепкиВсе же думают, что я очень дерзкий
Манипулятор, манипуляторТакой весь опасный, типо аллигатор (У)Но, парень, запомни, тут идёт охотаНа всех крокодилов у Данди есть винтовкаТебя подстрелить не нужно усилий (А)Ты такой же lame, как демократия в РоссииЛюбое твоё слово, ты прав, это весТот самый лишний, что превращают в пресс
Ты играл в игры, но лучше подумайТы хотел внимания, но на деле придурок (Loser)Ты всех заебал просто капитальноТебя увидят, скажут: «Иди нахуй!»Думаешь ты, такой mr. GrayСмотря на тебя, кажется, что гейЕсли уж gray, то явно цвет шерстиСерая мышка ведь так хочет жестиТы ведь такой крутойОставляешь лишь говно за собой (Ой)Нахуй абъюз и нахуй тебяКаждая бывшая думает: «Зря»
Она не верит, верит, верит, верит всем моим словам
Говорит, что я манипулятор, я манипулятор
Скоро грянет, грянет, грянет, грянет финиш, и тогда
Ты догадаешься, где правда, что ты так давно искала
Она верит, верит, верит, верит всем моим словам
Говорит, что я манипулятор, я манипулятор
Скоро грянет, грянет, грянет, грянет финиш, и тогда
Ты догадаешься, где правда
Догадаешься, где правда
Я метаюсь, как маятник, туда-сюда
Я разгребаю по кускам в голове своей бардак
Ты его часть, и как бы там я ни старался сесть не в лужу
Все отходы той помойки оказались вдруг снаружи
(Как же так? )
Наверное, я был заносчивым и грубым
Тот самый человек попал под мою руку
Давайте вместе посочувствуем, подруги
Забота — это здорово, забота — это круто
Она не верит, верит, верит, верит всем моим словам
Говорит, что я манипулятор, я манипулятор
Скоро грянет, грянет, грянет, грянет финиш, и тогда
Ты догадаешься, где правда, что ты так давно искала
Она верит, верит, верит, верит всем моим словам
Говорит, что я манипулятор, я манипулятор
И как сияют эти звезды
Нам не судьба уже узнать, ведь нам не хватит воздуха
В твоем присутствии мне находиться уже поздно
И к сожалению такой расклад устроил космос
И я даже посвятил тебе альбом
Но ты решишь, что это полное дерьмо
Да, я пишу все эти песни, ну и что?
Однако, в них моя душа и моя кровь
Но ты не веришь
Она не верит, верит, верит, верит всем моим словам
Говорит, что я манипулятор, я манипулятор
Скоро грянет, грянет, грянет, грянет финиш, и тогда
Ты догадаешься, где правда, что ты так давно искала
Она верит, верит, верит, верит всем моим словам
Говорит, что я манипулятор, я манипулятор
Скоро грянет, грянет, грянет, грянет финиш, и тогда
Ты догадаешься, где правда
Догадаешься, где правда
Текст книги «Человек — манипулятор»
сообщить о нарушении
Эверетт ШостромЧеловек – манипуляторВнутреннее путешествие от манипуляции к актуализации
Несколько лет назад я прочитал книгу под названием «Корова не может жить в Лос-Анжелесе», которая произвела на меня огромное впечатление. Она повествовала о мексиканце, тайно переправляющем своих родственников в Америку. Он учил их: «Американцы – прекрасные люди, но есть один момент, который очень их обижает. Вам не следует даже намекать им о том, что они трупы». Я считаю, что это совершенно точное описание «болезни» современного человека. Он мертв; человек сегодня стал куклой, а это «трупоподобное» поведение является неотъемлемой частью его жизни. Он нетороплив и безэмоционален, как марионетка. Он надежен, но лишен жизненных устремлений, потребностей и желаний. Его жизнь чрезвычайно скучна, пуста и бессмысленна. Он управляет и манипулирует окружающими и вместе с тем надежно пойман в сети собственных манипуляций.
Цель этой книги – описать как мы теряем все признаки жизни, играя в манипуляторов – часто фальшиво – без всякой души, без желания быть и жить. Для современного человека чрезвычайно трудно понять и принять тот факт, что он мертв, фальшив и утратил живость и человеческий облик. Тем не менее он может опять почувствовать свою человечность, стоит ему только захотеть рискнуть, раскрыться и ожить; таким образом он продвинется от безжизненности и неспешности манипулятора к полной спонтанности актуализатора.
И все же «медицинская модель» человека – будь он больным или здоровым – вызывает все возрастающее разочарование. Большинство терапевтов больше не называют своих пациентов психотиками или даже классическими невротиками. Пациенты – люди, которые имеют жизненные проблемы и развивают манипулятивные паттерны поведения во вред себе.
Если современный человек не болен психически, тогда что же с ним? Согласно Уильяму Глассеру, он безответственен и ему нужно развить ответственность за себя. С позиции Эрика Берна, он играет в игры. В соответствии со взглядом Альберта Эллиса, он – человек, оперирующий нелогичными допущениями. По Эверетту Шострому, во-первых, он является манипулятором, которому необходимо осознать манипулятивные стили отношений с другими. Во-вторых, он тот, кому нужны понятные терапевтические цели, способные замотивировать и побудить его жить, полностью реализуя свой жизненный потенциал. Данная книга делает попытку представить модель, которая объединяет эти две потребности.
Шостром определяет проблемных людей как манипуляторов – людей, которые эксплуатируют, используют и контролируют себя и других как «вещи» определенными узнаваемыми саморазрушительными способами. Терапевтическая цель – превращение в актуализатора – человека, который оценивает себя и других как личностей, а не как вещи, и который переводит свои саморазрушительные манипуляции в самореализующиеся возможности.
Я считаю, что каждый из нас – не только так называемые «больные» или невротики – может извлечь выгоду из понимания собственных манипуляций. Вот почему попытки д-ра Шострома более четко обрисовать манипулятивную диагностическую систему исходя из моей собственной классификации «собака сверху – собака снизу» представляют практический интерес.
Целью традиционной медицинской диагностической системы является определение подходящего метода лечения. Однако традиционная психиатрическая система не имеет такой цели, поскольку по существу психотерапевтические техники одни и те же, независимо от того, каков диагноз! Как писал Глассер, «психотерапии недостает специфического и индивидуального лечения, подобного тому, которое следует за диагнозом скарлатины, сифилиса или малярии».
Таким образом, на мой взгляд, манипулятивная диагностическая система, описанная Шостромом, гораздо более полезна, поскольку, во-первых, она представляет подлинную сущность манипулятивных стилей пациентов, во– вторых, поскольку продиагносцировать манипулятивную систему пациента означает также вызвать или замотивировать его к самопониманию. Тогда как медицинский диагноз мотивирует доктора произвести изменения, терапевтический диагноз необходим, чтобы замотивировать на изменения пациента!
Манипулятивная диагностическая система, согласно моему опыту, действительно вызывает в пациенте изменения. Традиционная психиатрическая диагностика (классифицирующая пациентов на шизофреников, маньяков и пр.), наоборот, вызывает в клиенте болезненное состояние и уныние, а также страхи и неуверенность в себе, если он не согласен с диагнозом. Кроме того, подобный диагноз иногда провоцирует стереотипные серьезные проблемы в жизни пациента.
Простота манипулятивной диагностической системы не должна стать причиной недооценки ее значения, ибо она позволяет клиницисту диагносцировать и вызывать изменения в некоторых пациентах, ищущих терапевтической помощи. Она также логически побуждает двигаться к актуализации, а не просто к состоянию заурядного функционирования, что всегда считалось Достаточной целью психиатрической терапии.
Актуализация противоположна манипуляции. Мне бы хотелось дополнить д– ра Шострома только в том, что терапевт отличает самоактуализацию от актуализации представления о самом себе. В первом случае пациент становится тем, кто он есть, – он открывает собственную уникальную идентичность и затем отваживается быть ею. Человек же, который пытается актуализировать представление о самом себе просто пытается претворить некий фальшивый идеал, а не стать самим собой.
Две другие ценные, как мне кажется, с клинической точки зрения темы этой книги представлены в главе 4, посвященной контакту, – конструкту, играющему особую роль в гештальт-терапии, и в главе 15, которая классифицирует все существующие терапевтические системы на 10 измерений, или параметров. Мне кажется, что обе эти главы будут интересны любому клиницисту, усваивающему новые разработки.
В заключение хочется сказать, что это хорошая книга. Она будет одинаково интересна как специалистам, так и широкому кругу читателей. На мой взгляд, неспециалист может использовать эту книгу как руководство в отношении многих принципов гештальт-терапии. Д-р Шостром искусно вплел в ее контекст теорию гештальт-терапии, и я горд тем, что мне довелось стать его преподавателем и терапевтом.
Фредерик С. Перлз,
Исаленский институт, Бигсур, Калифорния
Предисловие автора
Современный человек – манипулятор.
Это продавец подержанных автомобилей, уговаривающий нас купить автомобиль, который мы вовсе не собирались покупать, и ответственный отец, с позиции всезнающего определивший за сына, какой колледж ему посещать и какой карьере себя посвятить. Это обучающий профессор, сухо пересказывающий материал без собственного мнения на его счет; милое дитя, уговаривающее дедушку разрешить поиграть в песочнице; не такая уж и тупая блондинка, отвлекающая начальника от наделанных ею ошибок в напечатанном тексте своим сексуальным видом, и скучающий гость, бормочущий «Прекрасная вечеринка», вместо того чтобы просто сказать: «Спасибо за приглашение». Это подросток, обрабатывающий взрослых ради 200-долларовых часов для подводного плавания, и респектабельный бизнесмен, достигший успеха (естественно, своего личного) за счет собственных работников, продающих ему свои время и таланты за еженедельную зарплату. Конечно же, это рабочий, стремящийся с самого начала выяснить все дополнительные льготы, причитающиеся ему за низкоквалифицированный труд; трудоспособный мужчина, получающий пособие по безработице размером в 62, 5 доллара, вместо того чтобы зарабатывать 65. Это муж, скрывающий от жены истинный размер своих доходов, желая иметь в тайне от нее деньги на карманные расходы для собственных развлечений, и верная жена, ненавязчиво соблазняющая мужа, чтобы тот купил ей новый наряд, не задумываясь о том, может ли он себе это позволить. Это священник, проповедующий банальность, лишь бы не обидеть важных прихожан; постаревшие родители, использующие болезнь как инструмент, чтобы манипулировать ослабевающим вниманием своих слишком занятых сыновей и дочерей, и политик, обещающий все и вся, за исключением новых налогов.
Манипуляторов – легион. Все мы манипуляторы, когда сознательно, подсознательно или бессознательно применяем всевозможные фальшивые трюки, усвоенные нами на пути между колыбелью и могилой, – лишь бы не дать про явиться своему истинному жизненному характеру – и в процессе этого низводя самих себя и окружающих до подконтрольных объектов.
Конечно, не всякое манипулирование – зло. Кое-какие манипулятивные шаги необходимы человеку в его борьбе за существование. Но большинство наших манипуляций очень вредны, поскольку маскируют реальную болезнь, которая может проявляться в исковерканных жизнях, разбитых браках и разрушенных карьерах. Для гуманистических психологов весьма трагично то, что современный человек благодаря собственным манипуляциям, по-видимому, утратил всю свою спонтанность, все способности чувствовать и выражать себя искренне и, таким образом, творчески и низвел себя до уровня озабоченного автомата, который тратит все свое время на то, чтобы повторить прошлое или застраховать будущее. Да, он часто говорит о своих чувствах, но редко их испытывает. Он весьма словоохотлив, рассуждая о своих проблемах, и в общем совершенно не умеет справляться с ними, сводя жизнь к ряду вербальных и интеллектуальных упражнений и утопая в море слов. Он тщательно подбирает слова и маски, упуская из виду реальное богатство бытия.
Поскольку это первая книга, подробно освещающая тему манипуляций, давайте определимся с терминологией, которая, будучи незнакомой для обычного человека, вероятно, уже в ходу среди специалистов. Манипулятором можно назвать человека, который эксплуатирует, использует и/или контролирует себя и других как вещи определенными саморазрушительными способами. Поскольку каждый человек до некоторой степени является манипулятором, современная гуманистическая психология предполагает, что без манипуляций мы можем развить положительный потенциал, который Абрахам Маслоу и Курт Гольдштейн называют «самоактуализация». Противоположным манипулятору является актуализатор (крайне редко встречающийся в чистом виде). Его можно охарактеризовать как человека, который ценит себя и окружающих как личностей или субъектов с уникальным потенциалом. Он выразитель своего действительного «я». Парадокс заключается в том, что каждый из нас отчасти манипулятор, отчасти актуализатор, и мы всегда можем актуализироваться еще больше.
Актуализированный человек доверяет своим чувствам, понимает свои потребности и предпочтения, признает собственные желания и проступки, радуется настоящему противнику, предлагает, когда нужно, необходимую помощь и искренен и конструктивен во многом, в том числе и в агрессии. Манипулятор же, наоборот, прячет и камуфлирует собственные реальные чувства за самыми разнообразными типами поведения, – начиная от высокомерной враждебности, заканчивая подобострастной лестью, – в непрерывной погоне за удовлетворением собственных желаний. Он манипулятор по меньшей мере по той причине, что не осознает собственный актуализирующий потенциал. Представить альтернативу манипулятору и способы перевода манипулятивного потенциала в актуализирующий – вот первейшая задача этой книги.
Я настроился на написание этой работы после прочтения статьи Эриха Фромма «Человек – это не вещь» в «Сэттедэй ревью» от 16 марта 1957 года, где Фромм предупреждает, что при сегодняшней нацеленности современного общества на рынок знание потребителя и манипулирование им становится первостепенной задачей момента. Из манипулирования рынком, указывал Фромм, логически вытекает желание манипулировать своими служащими. Это второе по значимости поле психологии называется «человеческими отношениями», от которых всего один шаг до психологии вождей, когда приходится манипулировать каждым, как в политике.
Я собираюсь предложить современному человеку альтернативу манипуляциям, надеясь на то, что описание манипулятивного способа жизни и противоположного этому – актуализирующего – обеспечит ему новое направление жизни.
Кроме того, я надеюсь, что эта книга поможет каждому взрослому человеку разглядеть манипуляции в собственной жизни и открыть для себя альтернативные актуализирующие паттерны поведения. Конечно, книга не освободит читателя от манипуляций или не превратит его волшебным образом в актуализатора. Манипуляторам с серьезными проблемами все же нужна профессиональная помощь. Но те, кто пойдет по пути актуализации, руководствуясь этой книгой, будет обнадежен. Если они научатся точно описывать себя, то книга поможет им идентифицировать их манипулятивные приемы и воодушевить на более полноценное бытие. Сегодня такие люди уже есть, и эта книга будет очень им полезна. Они, конечно же, разглядят в ней свои цели.
В адрес тех, кто увидит на этих страницах себя, своих родных или друзей, недостаточно просто сказать: «Будь собой» (вообще, кто-нибудь знает, как это сделать?). Здесь скорее уместен афоризм Кьеркегора: «Будь тем, кем на самом деле являешься». А я же добавлю к этим словам: «Неважно, насколько неумным, тупым или смешным я могу быть, но это я, и я патриот самого себя!».
Я адресую свою книгу тем, кто хочет как следует разобраться в этом вопросе.
Эверетт Л. Шостром
Благодарности
Я бы хотел выразить благодарность следующим людям, которые так или иначе оказали мне поддержку при подготовке этой книги. В первую очередь, конечно же, это касается д-ра Фредерика Перлза, моего терапевта и учителя, основателя гештальт-терапии. Именно на фундаменте его идей и была выстроена концепция о манипуляциях.
Работа другого высоко ценимого мною коллеги, д-ра Абрахама Маслоу, в области самоактуализации обеспечила этой книге базу для концепции актуализации.
Сотрудники Института терапевтической психологии заслуживают особого упоминания за их бесконечное воодушевление моими идеями и помощь при подготовке этой работы. Вот эти люди: Эленора Шмадель, Клара М. Д. Рилей, Нэнси В. Ферри, Ричард Д. Фергюсон, Герберт Л. Гудман, Говард Франкл, Ли Бредли, Джоанн Морган, Бэтти Кэмпбел и Пэтти Бэннон.
Для конкретных тем этой книги были предоставлены материалы следующими людьми: Шарлоттой Спадаро, Патрицией Финн, Мелиссой Мэйтсалер, Гари Гербертсоном, Макси Дуннамом, Джеймсом Мутсартом, Джоном Элдером, Теодором Цвемером, Робертом Пэйном, Джуди Петерсоном, Джин Дэйвис, Бэйлой ван ден Бейсон и Дороти Хаффорд.
Мои дети, Конни, Дин и Дейл, оказали мне неоценимую помощь своими идеями в связи с главой о молодежи. Моя жена, Донна, заслуживает особого упоминания за свою многочасовую терпеливость, когда эта работа представлялась вниманию семьи.
Я также чрезвычайно признателен многим своим пациентам, которые обращались ко мне в течение последних 16 лет, ведь их опыт лег в основу примеров этой книги. В главах, касающихся детства, подростничества и учительства, мне особенно помогла Кэролайн Вайнес. Я высоко ценю критическое прочтение моей работы д-ром Джеймсом Бьюдженталем и считаю, что его замечания укрепили мою книгу. Работа Бэтти Лютере, наборщицы этой книги, и ее персональный интерес и ценные замечания заслуживают особой благодарности. И наконец, я бы хотел выразить свою признательность Джону Вислею Ноблу за технические идеи по поводу этой книги, которые он предложил мне в нашей приватной беседе.
Часть I. Выбор человека – манипуляции или актуализация?
За последнюю половину этого столетия мы продвинулись достаточно далеко в понимании современного манипулятора.
Мы знаем, например, что манипулятору недостает способности любить себя, использовать свое знание и развивать свое так называемое чувство жизни и роста. Понимание человеческой натуры необходимо манипулятору лишь для одной цели – управления. Я говорю о нас всех: в той или иной степени вы, я – мы – оказываемся на крючке.
Так, только начинающий ходить младенец скоро обучается по сигналу лопотать или становится плаксивым, чтобы заполучить то, что ему хочется. С этого времени окружающие обеспечивают ему постоянные уроки искусства манипулирования и вполне его в этом поддерживают. Поэтому нимало не удивляет, что подросток – современнейший из современных людей, – понимая, что он обязан жизни собственным существованием и любовью и, отказываясь отвечать на ее вызовы, великолепно усваивает трусливые приемы управляющего обольщения. Тем более что за этим не надо далеко ходить. Кое-что он перенимает из репертуара собственного отца, который играет в ответственного родителя, потому что тайно желает всемогущества, кое-что – от матери, которая манипулирует, отчаянно вцепившись в тесемки фартука. Он идет в кино, созданное манипуляторами, смотрит телевидение – образец для подражания, – где кто-нибудь, наподобие сержанта Билко (герой одноименного телевизионного сериала, популярного в США в 1955 – 1959 годах, на основе которого в 1996 г. был снят кинофильм «Сержант Билко» со Стивом Мартином в главной роли, – прим. ред.), который управляет армией ради личной корысти, показывает в выгодном свете и прославляет манипулятора.
Манипуляции так прочно укоренились в нашей повседневной жизни, что неподготовленный наблюдатель обращает внимание только на самые очевидные или самые оскорбительные из них. Это подобно тому, как мы привыкли к окружающим нас птицам: большинство из нас мимолетно осознают их присутствие вообще, но мало кто из нас сможет назвать или описать конкретных их представителей.
Парадокс современного человека заключается в том, что, будучи интеллектуалом, вооруженным научным знанием относительно всего этого, он все же позволяет себе жить в состоянии низкопробного существования и непонимания. Вообще-то он не сильно страдает, но как же немного он знает об истинной творческой жизни! Какая доля современных людей подходит под это описание? Очевидно, у нас нет такой статистики, но мы смело можем утверждать, что в той или иной степени речь идет почти о всех нас. Конечно же не все мы жулики, «менеджеры» по продажам, или странствующие проповедники. Большинство из нас – «просто люди», живущие так, как получится, но мы не слишком хорошо умеем себя понимать.
Человек не рождается манипулятором. Наоборот, он тот, кто учится, продвигаясь по пути обрастания проблемами или болезнями, – так развивается склонность манипулировать другими, независимо от того, каковы масштабы этих манипуляций.
К несчастью для современного человека, средства обучения вообще фантастическим образом стоят на службе манипуляций. Возьмите пример нашего забавного друга Билко. Годами он входил в наши дома через телевидение, раз в неделю по двадцать две минуты – без восьми минут полчаса для коммерческих манипуляций, – сколько уроков манипулирования он преподает детям? И не забывайте про повторы. Мы возвеличили парня!
Билко управляет своей армией точно так же, как младенец управляет своими родителями, воротила в бизнесе – собственными служащими и клиентами, а муж – женой. Но Билко и сам иногда подвергается манипуляциям, даже когда старшие по званию отдают приказы.
Почему при воспитании мальчика отец должен давить сына своим авторитетом? Если его, например, заботят друзья сына и он высказывает о них свое искреннее мнение, то почему потом ему обязательно рядиться в праведные родительские одежды и провозглашать: «Если ты упорствуешь в своей распутной жизни в компании этих бездельников и хочешь кончить жизнь в тюрьме, то пеняй на себя и не беги потом ко мне за помощью!». Тому есть скрытые причины, о чем мы узнаем позже, но лучше бы ему научиться твердо произносить следующую фразу: «Сынок, ты сделал свой выбор. Если ты так решил, ступай в тюрьму, но, когда ты вернешься домой, мы все еще будем любить тебя, потому что ты наш сын». Вот так было бы лучше, но вряд ли такое возможно в современных семьях манипуляторов. Манипулятор в первую очередь не желает, чтобы хоть кто-то, даже самый близкий для него человек, узнал о его глубинных чувствах.
Маскировка истинных эмоций – вот первый признак манипулятора. «Моя мать умерла», – говорит знакомый сухим тоном радиокомментатора, сообщающего о полуденных новостях. Этот человек зашел так далеко в роли манипулятора, что фактически не испытывает печали, какую один человек должен естественным образом испытывать из-за утраты другого, либо он так натаскал себя, что не позволяет себе выражать подобных чувств. От этого состояния его отделяет только короткий шаг до полного отсутствия сознательных чувств и мыслей по отношению к ближнему, если не считать понимания того, что за счет этого легче использовать людей как вещи.
Иногда в терапии клиент вступает в конфронтацию с терапевтом, заявляя: «Я сердит на вас!». Но при этом он улыбается! Терапевт в своей карьере очень рано обучается не доверять тому, что говорит человек, имея в виду то, что он из себя представляет. Терапевт наблюдает за «языком тела». Если бы клиент не был манипулятором, он представлял бы собой то, что выражает, – он был бы сердит. Его кулаки были бы сжаты, а глаза горели бы яростным огнем. Поэтому терапевт понимает его заявление как некоторую степень манипуляции. Тело человека никогда не лжет, хотя его слова и могут быть лживыми.
Манипулятор, словно игрок в покер с жизнью, всегда стремится скрыть свою слабую карту. Он чрезвычайно напоминает профессионального игрока, который по-настоящему учится безразличию. (Во всем нашем социальном мире не сыщется другого места с такой же плотностью одновременного нахождения манипуляторов на одном квадратном метре, как игорные дома.) Непроницаемое выражение лица игрока в покер (за которое способен заглянуть только терапевт) может скрывать его испуг или ярость из-за огромной потери, торжество в связи с крупным выигрышем, а иногда даже скорбь по умершему доверенному и ценному товарищу или работнику. В современном обществе такая способность вызывает восхищение.
Многие люди пытаются манипулировать другими, требуя от них того, чтобы они говорили только на их языке. Например, церковный служитель, чрезвычайный ханжа, который никогда, ни в коем случае не должен слышать некоторые нежелательные слова. Есть люди, которые используют фразы наподобие: «Да, это, безусловно, интересно», тогда как их глаза выдают, что это не представляет для них даже отдаленного интереса. В действительности они пытаются убедить других в своей заинтересованности без собственного участия. Поскольку манипулятор нередко хвастлив, то обращение, которое позволит «достать» его, должно звучать жестко и напрямик. Иногда я просто говорю ему: «Я вам не верю».
Другой парадокс современного манипулятора заключается в том, что, тогда как его работа предполагает самые обширные возможности для самообогащения и получения удовольствия, он не допускает никакого риска, сопровождающегося волнением или пылом души. Поэтому он – озабоченный автомат, отказывающийся отвечать за собственные ошибки и постоянно обвиняющий в этом всех и вся. Он растрачивает себя на многочисленные телодвижения, душещипательные истории и оправдательные объяснения, в то время как язык его тела моментально выдает всю правду. Кстати говоря, если друзьям требуется много времени, чтобы распознать правду, то человек, достигший актуализации, определяет манипулятора сразу. Отсутствие реального интереса в том, что он делает, и выдающее его выражение лица – будь то надутые губы подростка, непроницаемое лицо игрока в покер или вежливая, профессиональная улыбка – очевидны. Манипулятор, будучи фальшивым, маскирует свои мысли, угождает публике и достигает нужной цели.
В его репертуаре бесконечное количество способов притворства. Нет никакого сомнения – вы разговариваете со знатоком Шекспира, который сыплет цитатами из него по поводу и без повода. Не важно, что он прочитал не больше одного-двух сонетов, но прочитанное твердо осело в его памяти. Это еще один признак манипулятора: поверхностная эрудиция с целью впечатлять и управлять. Он ни перед чем не остановится, лишь бы собрать достаточно информации, чтобы поймать вас на крючок.
Другой пример манипулятора – крупный бизнесмен, заслуживший среди коллег репутацию совратившего определенное количество секретарш. Правда в том, что по сути его не интересует секс как таковой. Это – состязание для манипуляторов, позволяющее проявить власть, когда завоевана очередная постель. А после приходит разочарование.
Существует еще один персонаж, которого я называю «нытик». Когда вы встречаете его, то первые пятнадцать минут он неизменно тратит на подробное описание того, как тяжело ему приходится в бизнесе, в то время как на самом деле все у него вполне благополучно и он заработал немалое количество денег. Манипулятор – это тот человек, который преувеличивает свои обязательства или, наоборот, преуменьшает свою ответственность.
Некоторые из нас цитируют правила поведения так, как будто мы живем по ним: «Всегда будьте приятными»; «Никогда не раздражайте других»; «Не делайте того, чего нельзя делать» (это может подразумевать все, что угодно, но кто из нас знает другого настолько хорошо, что мог бы предугадать, что сейчас можно, а что нельзя?); «Честность – самая лучшая стратегия»; «Клиент всегда прав». Что, действительно каждый считает, что клиент всегда прав? И кто, интересно, всегда бывает приятным и никогда никого не раздражает? Большинство из этих правил – пустой показной треп, к которому часто прибегают манипуляторы.
Человек, который не манипулирует, может быть раздражен и может говорить с раздражением. Он не всегда приятен, и знает об этом. Известное изречение Уилла Роджерса о том, что он никогда не встречал человека, который бы ему не понравился, может вызвать улыбку на лице не-манипулятора и добродушное возражение: «Ну, наверно, старику Уиллу просто не приходилось встречать никого из тех людей, кого встречаю я». Он воспринимает жизнь такой, какая она есть на самом деле, и если показные правила поведения выводят его из себя, то только потому, что он принимает человека за того, кто он есть. Обычно у него имеются более актуальные дела, которые притягивают его внимание.
Манипулятор же, напротив, относится к своим делам как к скучным обязанностям, от которых нужно поскорее избавиться. Он не умеет ловить момент и наслаждаться им или переживать сильные чувства. Он считает, что время для забав и удовольствий, для развития и обучения – это детство и юность. По достижении «зрелости» он отказывается от жизни и в полном смысле слова прозябает, даже не пытаясь постичь свое существование.
Абрахам Линкольн, воистину Великий освободитель, преподал нам убедительный урок, выступив после своей первой неудачной попытки пройти в Конгресс. «Раз добрые люди, руководствуясь здравым смыслом, посчитали нужным оставить меня на заднем плане – так тому и быть. Я слишком знаком с разочарованиями, чтобы огорчаться из-за этого», – сказал он тогда. Он признавал, что каждое состязание имеет как победителя, так и проигравшего, и в нем есть место поражению, поэтому он просто стал готовиться к следующей попытке.
Насколько же отличается от описанной выше реакция манипулятора, который потерпел неудачу, добиваясь страстно желаемого продвижения по службе или повышения зарплаты. К тому времени, когда он доберется домой, он ухитрится свалить вину за эту неудачу на своего давно умершего отца, который оказывал на него слишком сильное давление, или на жену, которая сожгла яичницу именно этим утром. Теперь он может напиться или заболеть, превратиться в рабского подхалима или мрачно направить пассивный удар на себя самого, человечество в целом и своего неблагоразумного босса, в частности. Он может отомстить только тем, что уйдет в тень и пассивно позволит кому-то другому занять его место.
Параллельно потребности управлять манипулятор нуждается в управлении над самим собой. Человек столетиями пытался разрешить эту проблему, обращаясь к системе моралистического управления, которая использовала понятия «хорошо» и «плохо». Он нашел для себя некий авторитет, решающий за него, что хорошо, а что плохо. Конечно, здесь обнаруживается парадокс: ведь в качестве «хорошего» определяется то, что нравится авторитету, а «плохого» – то, что вызывает у него недовольство. Но важнее всего то, что от моралистических понятий хорошего и плохого прямая дорога к психологии отвержения, поскольку индивиду приходится решать, какие стороны его личности являются хорошими, и тогда он старается идентифицироваться с ними. И он также пытается определить и плохие свои стороны, а после этого отвергает или отрицает их. Нетрудно догадаться, что эти изыскания разжигают в человеке бесконечную гражданскую войну, ведь он никогда окончательно не уверен, что хорошо, а что плохо.
Егор Аянский
Жуткий холод заставил меня открыть глаза. Я поежился и попытался оглядеться, но почувствовал, что не могу даже двинуться с места, а перед глазами застыла кромешная темнота. Память услужливо подкинула картинки последних событий: Ангелина, Берия и, в довесок ко всему, из ниоткуда взявшийся Стервятник.
Так, стоп. Я совсем не о том думаю. Обидно, прискорбно, но я все еще жив, а значит от новой попытки прочно закрепиться в этом мире меня отделяет моя же смерть. Вот только для начала надо как-то умереть.
Браслет! Локи говорил, что пока я жив, он всегда будет со мной.
– Очнулся? – раздался сухой неприятный голос откуда-то спереди.
Стервятник? Он здесь?
Едва я подумал об этом, как прямо передо мной зажглась свеча, которая высветила лицо главы отдела пыток Вестландской инквизиции. Свет на него падал снизу, отчего представшая передо мной физиономия выглядела конечно жутковато, но слишком по-киношному. Неужели такие серьезные люди решили меня пугать спецэффектами уровня старшей группы детского сада?
Мне удалось немного опустить голову и попытаться оглядеть себя, однако пламя свечи словно пропадало в пространстве, оставляя мое тело в полной темноте. Бред! Пускай я и в магическом мире, но законы физики здесь работают безупречно, если конечно не вмешивается магия. Следовательно сейчас я под ее влиянием? Окей, учтем.
– Будешь молчать? – Стервятник снова подал голос, который как-то странно распространялся по помещению. Несмотря на то, что он открывал рот, казалось что его слова окружают меня и приходят со всех сторон. Взгляд церковника был неподвижен и зрачки, с пляшущими в них языками пламени внимательно смотрели на меня.
Хм. Определенно, творится что-то ненормальное. Интересно, где Берия?
Рядом со свечой Стервятника, возник второй огонек и появился человек, которому я был обязан своим титулом. Да что, блин, за хрень здесь происходит?
– Здравствуй, Акакий. Ты ведь Акакий, я прав? – голос полицейского тоже приходил со всех сторон.
Это какая-то особая комната для допросов? Физикой здесь и не пахнет. Стоп!
Мозги варили хоть и медленно, но дали мне возможную подсказку. А что, если вокруг меня все иллюзия? Определенно, эти двое не дураки и понимают, что я могу удрать из любой темницы. Значит к моему допросу они должны были основательно подготовиться. О том, что я остался без своего бога им в любом случае неизвестно, как и о природе моих телепортов. Берия знает, что единственный способ контролировать перемещение таких «прыгунов» как я – держать их спящими.
– Мне нужно больше света и свободы действий! – произнес я без особой надежды и сделал мысленное усилие. Мой голос показался мне совсем чужим.
Словно по волшебству, вокруг стало светло. Я увидел себя полностью обнаженным и висящим в воздухе, а передо мной стояли словно в невесомости оба моих посетителей со сконфуженными лицами. Ничто больше не сковывало мое тело, и я резко поднес левую руку к подбородку. Выстрел!
Стрелка пробила основание моей шеи, и вылетела через затылок. Голову пронзила раздирающая боль, а губы Стервятника исказились в неприятном оскале. Но ничего не изменилось – я был жив и здоров и все также висел в воздухе. Крови не было.
– Это лишь подтверждает наши опасения. – ответил ему инквизитор. – Наш враг умен и хитер.
– Стойте! А кто вам сказал, что я ваш враг? – я наконец-то решил попробовать поговорить с ними, попутно размышляя о чертовщине творящейся вокруг. Я только что усилием воли смог освободится, вот только голова от полученной раны странно продолжала гудеть.
Попробовать прекратить это? Мой сон – мои правила! Логично?
– У меня ничего не болит. Я сижу в роскошном кресле, одетый. А эти двое наоборот – висят в воздухе и не могут шевелится! – четко произнес я.
Обстановка вокруг мгновенно изменилась. Нарисованная в моей голове картинка обрела реальность, и я почувствовал, как мое тело облачилось в легкий спортивный костюм, а задница уместилась на мягкое сидение кресла с удобными подлокотниками. Оба моих супостата напротив, взлетели в воздух и зависли неподвижно. Но самое главное – полностью ушла боль.
– Рассказывайте все что знаете обо мне! – велел я, глядя на эту парочку. – Иначе вас ждет не очень приятное времяпрепровождение!
Стервятник в ответ громко расхохотался, а на лице Берии проскочила легкая улыбка.
– Что вам от меня нужно?
От его последней фразы меня чуть не пробило на смешок, но я сдержался. Однако неплохо эти двое спелись. Стервятник знает столько же, сколько и его напарник – видимо обменялись информацией. Главный же вопрос: как мне выйти из сложившейся ситуации? Конечно, замечательно, что они боятся меня разбудить для настоящих пыток, поскольку я тогда могу телепортироваться и ищи-свищи. Думаю, что иголки под ногти или раскаленное железо в реальном мире мое тело не выдержало бы. Все-таки я не пионер-герой.
Следовательно, у них нет серьезных рычагов воздействия на меня. И все что они могут: либо говорить со мной во сне через ментальную магию, либо убить. Последнее для меня бы стало шикарным подарком.
– Допустим, я отвечу на все ваши вопросы. Что дальше? Вы отпустите меня? Разбудите?
Оба переглянулись растерянным взглядом. Похоже, что они несколько иначе строили в своих головах предполагаемый диалог со мной. Впрочем, Стервятник быстро нашелся.
– Да, я отпущу тебя.
– Поклянись перед своим богом. – ну вот не верю я ему.
– Это глупо. – ответил он. – Клятва во сне не имеет силы. Тебе придется поверить мне на слово.
– А мне без разницы. – рискнул я опереться на свои предположения. – Просто поклянись перед своим богом, и только после этого мы продолжим диалог.
– Нет. – твердо ответил Стервятник.
– Тогда разговор окончен. Пошли на хер из моего сна! Оба!
К моему сожалению, эти двое не исчезли. Видать не все здесь подчиняется мне. Как-то же они сюда попали без спроса? Тогда может быть исчезну я?
Я чуть было не представил себе матушку-Россию и родной Красноярск, однако вовремя спохватился. Не стоит этим двоим показывать другую цивилизацию – вопросов ко мне станет еще больше. Пусть это будет лесок, где я прятался от тролля.
Вокруг меня как по щелчку сменилась обстановка. Передо мной предстал тот самый холмик, на который Акакий затаскивал тяжеленую бочку. К несчастью, и Казимир-Стервятник, и Игорь Сергеевич перенеслись вместе со мной.
– Это бесполезно. – ухмыльнулся полицейский. – Неужели ты решил, что мы позволим тебе веселиться в твоем сне и бегать куда угодно? Тебе доступна для преобразования только небольшая часть пространства вокруг тебя – досадные издержки подобной формы допроса. Для твоего сознания теперь это не сон, а новая реальность, размеры которой определяем мы, а содержание – ты. Проснуться против нашей воли ты не сможешь.
Вот значит как. Для меня это новая реальность?
Я мгновенно вспомнил разговор с Порфирием Ясным о том, что при переносе проекции на бумагу учитывается только то, что человек реально видел своими глазами. Сейчас я вам, уроды, устрою гей-шоу!
– И что, теперь вы будете постоянно стоять, точнее – «висеть» у меня над душой?
– Нет, конечно. Тебе достаточно честно и правдиво все рассказать, и тебя оставят в покое. – «обнадеживающе» ответил Берия.
Ситуация была патовая. Они не могут меня пытать в настоящем мире, но и мне не вырваться из сна без их позволения.
– Пожалуй, я вам кое-что покажу интересное.
– Мы об этом не знаем? – вежливым тоном поинтересовался Игорь Сергеевич.
– Хотите попробовать?
Он удивленно уставился на меня, однако я не стал дожидаться его ответа, а просто щелкнул пальцами. На лужайке образовался боксерский ринг, вокруг которого собрались аплодирующие сельчане из Прошкиной деревни, а оба моих тюремщика оказались в его центре одетые в кожаные плавки с молниями и прочую БДСМ-амуницию из ремней и заклепок, названия которой я не знал, но постоянно видел в мемах. Стервятнику на голову я «надел» черную маску с прорезями для глаз, а вот Игорь Сергеевич получил розовые заячьи ушки из плюшевой ткани.
Не знаю, какие там у них используются команды для начала боя, а потому я просто произнес «Поехали!» и матч начался. Оба участника ошеломленно стояли на месте, но я мысленно представил, как они сходятся в схватке и их неудержимо потянуло друг к другу. Игорь Сергеевич поздно среагировал и оступился, упав на живот. Действие тут же переместилось в партер. Стервятник занял позицию сверху.
– Прекрати! Немедленно! – донеслось с ринга.
– Мы только начали! – ответил я и сделал еще одно мысленное усилие. На ринге появились две сногсшибательные красотки в купальниках. В их руках находились пластиковые бутылки с подсолнечным маслом, из которых они начали обильно поливать борцов.
Игорь Сергеевич воспользовавшись изменившимися условиями, ловко выскользнул из-под Казимира и ухватился за его кожаные трусы. Вторая рука взялась за прорези в маске на его голове. Бросок!
Не знаю, пытались ли они внутреннее сопротивляться моей фантазии, однако очень скоро они порвали друг на друге одежду, и их блестящие от масла тела предстали перед зрителями в чем мать родила. Полицейский, несмотря на разницу в росте, медленно одерживал вверх, не давая своему напарнику выбраться из-под него.
– Ты пожалеешь об этом! – процедил Стервятник сквозь зубы.
– А теперь главная изюминка нашего шоу, господа! – объявил я зрителям, – Сейчас мы узнаем, что в этом уникальном виде спорта делает победитель с проигравшим!
Казимира резко раскорячило в известной позиции, а Берия, который остался облачен лишь в розовые заячьи ушки, угрожающе начал приближаться к нему сзади. Сообразив, что сейчас произойдет, оба взревели не своими голосами.
К сожалению, а может и к счастью, процесс резко прервался, так и не дойдя до финального действа. Пространство вокруг меня схлопнулось, и я снова оказался в полной темноте и неподвижности.
Едва я подумал об этом, как передо мной появился Берия в полицейской форме. На этот раз он предусмотрительно был один. Ну ничего, сейчас ты узнаешь на что способен одинокий мужчина после удаления двух пар нижних ребер. Я уже мысленно приготовился провести ему эту операцию, как он испуганно схватился за бока и выдавил из себя:
– Чего тебе?
– Предлагаю сделку. Я отвечу на любые твои вопросы, взамен ты ответишь на один мой!
Так-так. И что мне это дает? Все равно меня за согласие сотрудничать никто не разбудит и не убьет. Поставить ему условие умертвить меня за полученные ответы? Но они сто процентов кинут, да еще и окончательно поймут, что я сам стремлюсь умереть. Ладно, попробуем кое-что. Все-таки, условия здесь ставлю я, как бы это странно не выглядело.
– Я хочу услышать твой вопрос, а уже потом решу, соглашаться или нет.
– Ты сможешь нам указать на подобных тебе людей? Мы знаем, что таких как ты несколько человек. – уверенно произнес Берия.
– Как я пойму, что ты не врешь?
– Это твой сон! Придумай определитель правды сам! Ты здесь хозяин – тебе стоит только захотеть.
Блин! А ведь я об этом как-то не подумал! Я же в этой реальности покруче любого мага буду! Мое сознание мгновенно материализовало между нами круглый фонарик, который завис в разделяющем нас пространстве. Допустим, синий цвет будет правдой, а красный – ложью.
– У коровы есть крылья?
– Нет. – ответил изумленный Берия.
Фонарик мгновенно засветился синевой.
– Ты мастурбируешь?
– Нет! – неуверенно произнес он и покраснел.
Фонарик тоже покраснел.
– Вы разбудите меня, если я соглашусь на ваши условия?
– Нет. – снова твердо ответил он.
Фонарик загорелся синим. Думаю сойдет. Ну что же, сейчас мы все и узнаем.
Оказывается, пока я мотался к дракону, да добывал со дна моря сундук, Игорь Сергеевич без дела не сидел. Будучи человеком внимательным к мелочам, он запомнил мою историю, которую я наплел ему при первой нашей встрече. Тогда я ляпнул, что мои мама и младший братик умерли в Приморске во время родов. Сделано это было мной исключительно из соображения того, что он мог начать мне задавать вопросы по старому адресу жительства. И прибрежный городок был на тот момент единственным местом, которое я мог достоверно описать, дойди он до него на допросе.
Цепляться он тогда к этому не стал, но позже Приморск навестил и основательно пробежался с «фотографиями» Акакия и Антона по местным жителям, предлагающим снять апартаменты. Самое удивительное, что он каким-то образом добрался до Марка, который сдавал мне комнату. Тот узнал обоих людей на рисунке и пояснил, что Антон был священником, а второй заезжим бароном, который «случайно» нашел ключ от его квартиры и любезно вернул хозяину.
Самое удивительное в этой истории, что наш бравый полицейский подобрался ко мне со всем не с той стороны, с которой я предполагал. Я искренне думал, что это могло произойти через Василия Кособокого или мэра Приморска, кинутых на орехи. Но видимо чиновники предпочли молчать, дабы под их незаконное предприятие не начала копать Тайная полиция. Не добрался Берия и до Зеленого острова, однако признался, что он обязательно планирует его посетить. Якобы инквизитор ему сказал, что в день моей пропажи, по слухам, был ограблен местный помещик Феофан Андронович.
– То есть получается, что прямо сейчас у вас нет прямых доказательств моей вины? – изумился я.
– Значит прямо сейчас вы меня удерживаете незаконно?
– С точки зрения Уложения об уголовном процессе – да. – пожал плечами Берия. – Но не ты ли сам говорил, что правосудие должно быть с зубами?
– Кто еще в курсе обо всем происходящем?
Берия как-то занервничал слегка, однако ответил честно, что подтвердил мой волшебный детектор лжи.
– Разумеется пока никто, кроме меня и отца Казимира.
– Ангелина Амировна не обладает всей полнотой картины. Она даже относится к вам с некоей симпатией.
И что мы по итогу имеем? Призрачный шанс проснуться и шантажировать Берию со Стервятником фотографиями их крепкой мужской любви? Но как это все провернуть? Мой бог хрен пойми где, а я сплю в каком-то подвале.
– Что с моей спутницей? Что с девушкой?
– Вы про ведьму и Асю?
– Ася была добровольно обработана ментально еще до вашей встречи, а потому она ничего не вспомнит из того, что произошло в ресторане. Что касается ведьмы – в данный момент она находится в специальной камере, полностью изолированная и лишенная возможности колдовать.
Фонарик снова подтвердил правдивость его слов. Повисла небольшая пауза, которую первым нарушил полицейский.
– Я ответил на все интересующие вас вопросы?
– Тогда ваша очередь. – он с надеждой покосился на мой «детектор лжи».
Надеется, что я оставлю его на свой ответ? В принципе, я прямо сейчас могу его послать на хрен, и не думаю, что он сильно удивится этому. Вот только мне это ничего не дает. Надо попытаться извлечь хоть какую-то выгоду из сложившейся ситуации. Например, поймать неуловимого игрока.
– Вы правы. Есть еще один, человек. – произнес я. – Более того, он самый опасный из всех «прыгунов». Для его поимки вам потребуются серьезные ресурсы.
Фонарик загорелся синим светом и Берия аж затрясся от возбуждения.
– Поверьте, мне хватит одного отца Казимира. Вы видели, на что он способен. Как найти этого человека?
– У меня на внутренней стороне руки выбита татуировка, на которой указано место его жительства.
Фонарик мигнул синим, Берия радостно оскалился после моих слов и пропал, а я мгновенно провалился в глубокий сон, в котором больше не мог думать.
В нос ударил запах чего-то тошнотворного, отчего я резко открыл глаза. Над моим лицом нависала бородатая физиономия какого-то деда с о всклоченными волосами.
– Проснулся, мерзкий антропоморфный ренегат!? – вопросительно произнес он, глядя мне в глаза.
– Ты кто? – опешил я.
– Вершина эволюции, в отличии от тебя, выкидыш генномодифицированного осла! – надменно произнес мой визитер.
– Дедуля, у тебя все дома? – поинтересовался я, осматриваясь по сторонам.
– У меня всегда все дома, червь кольчатый! – буркнул он уже беззлобно. – А вот у тебя нет! Это же надо было учудить!
Дед ловко извлек из кармана какие-то клещи и отвертку, а затем угрожающе склонился надо мной.
– Расслабь мышцы и поменьше конвульсий! – произнес он спокойным тоном, после чего начал аккуратно ковырять замок возле моего уха.
Говорить было тяжело, и я предпочел просто наблюдать. Обстановка вокруг меня напоминала самую настоящую темницу. За открытой настежь решеткой располагалась пара факелов, которые давали немного света в комнату. Дед быстро и ловко орудовал над моими замками. Похоже, что пытать меня он в ближайшее время не собирается.
Я перевел взгляд левее и открыл рот от удивления. В углу темницы лежала подстилка из сена, возле которой на четвереньках стоял какой-то священник в сине-красной мантии инквизитора и задумчиво жевал сухую траву. Встретившись со мной глазами, он на секунду замер, после чего издал громкое «бе-ее» и продолжил беззаботно шевелить челюстями.
Что. Вообще. За. Херня. Здесь. Творится?
Дед поймал мой ошарашенный взгляд и усмехнулся:
– Святому отцу кажется, что он парнокопытное из семейства полорогих. Не отвлекай его.
Защелка на шее разомкнулась, и я наконец-то смог вздохнуть полной грудью. Незнакомец удовлетворенно покачал головой и впервые улыбнулся, прищурив строгие глаза, отчего его кустистые брови почти скрыли их. Затем его взгляд внезапно изменился, и он хлопнул себя ладонью по лбу, словно что-то вспомнил. В ушах загремел уже знакомый мне голос местного арбитра:
«Игрок Забудь предлагает игроку Свинотрах заключить союз сроком на три месяца. Ввиду временной дисквалификации одного из богов-кураторов, согласие последнего не требуется».
